Мир висел на волоске.
И лишь он знал, на чьём.

Это утро началось не так, как все остальные. Выбравшись из спальни в коридор, я услышал в правом крыле странный шум. Я прошёл в сторону необычного звука и заметил, что дверь в рабочий кабинет приоткрыта. Заглянув вовнутрь, я увидел, как перед монитором в большущем кресле сидел мальчуган лет шести-семи и что-то бормотал себе под нос. Я незаметно подобрался поближе к монитору. На экране красовалось синее окошко FAR, в котором был открыт документ «Дневник Дэна.secret». Он представлял из себя зашифрованную абракадабру. Тем не менее мальчик смотрел на текст и читал то, что по стилю изложения действительно больше соответствовало Дэну, нежели мальчику почти школьного возраста.

Послушав леденящий кровь рассказ о приключениях Дэна в районе кинотеатра «Юбилейный» в начале тысячелетия, я появился рядом с креслом и спросил:

– А как ты читаешь эти каракули?

Мальчик свернул шифрованный дневник и открыл мне соседний файл под названием «Дэн.public.key». Внутри него была надпись «Begin Public Key File» и несколько строчек текстовых символов. На самом деле открытый ключ, который находился в этом файле, не представлял никакой ценности и не мог быть использован для расшифровки. Декодировать дневник можно было только закрытым ключом, которого у меня не было и который невозможно было получить из открытого ключа на современном этапе развития математики и вычислительной техники.

– Но ведь здесь только открытый ключ, – возразил я. – Его недостаточно для расшифровки.

Мальчик вытащил из верхнего ящика стола лист белоснежной мелованной бумаги и взял из органайзера гусиное перо с чернильницей.

– Здесь ведь всё просто…

Обмакнув кончик пера в чернила, мальчик начал рисовать на оси координат какой-то причудливый график, напоминающий не то грушу, не то обечайку акустической гитары. Когда график был готов, мальчик с использованием непонятных мне терминов из области высшей математики принялся объяснять механизм восстановления закрытого ключа из открытого. «Научила алгему на свою голову…» — подумал я. Ребёнок тем временем ловко орудовал гусиным пером и подкреплял свой захватывающий рассказ многоэтажными формулами, которые очень быстро заполнили почти весь лист под графиком.

– Видишь? Не так уж это и сложно! – подытожил мальчик.

Он с гордостью положил исписанный доказательствами лист на стол чуть выше трекбола с большим синим шаром по центру и вернул на место перо с чернильницей, после чего вновь открыл дневник и продолжил читать самые сокровенные мысли Дэна двадцатилетней давности.

Происходящее было совершенно невероятным. Мне казалось, что мальчик где-то сумел раздобыть закрытый ключ и решил меня разыграть. Я вышел из комнаты, прикрыв дверь, подошёл к дисковому телефону, который стоял на огромной деревянной тумбе в самом конце коридора, снял трубку и набрал Дэна. После приветствия и извинений за звонок в четыре часа утра по Москве я задал ему вопрос:

— Признавайся! Ты встречался с Катюхой возле «Юбилейного» 10 августа 2001 года тайком от Нади?

Наступила пауза. Секунд через пять, когда я уже решил было, что связь прервалась, Дэн подал признаки жизни.

– Ну да, было дело, – вздохнул он. – Только откуда ты об этом узнал? Я ведь ни одной живой душе об этом не рассказывал!
– Душам ты может и не рассказывал, – согласился я. – А вот бездушному цифровому дневнику ты сообщил много всего интересного.
– Он же зашифрован! – с уверенностью сообщил Дэн. – И секретный ключ у меня на карте памяти, зашитой в трусы!

Да, это было очень похоже на Дэна. Конечно, он был не таким параноиком, как я, но зашить важные данные куда-нибудь в одежду было бы вполне характерным для него поступком. А значит мальчик, сидевший в данный момент в рабочем кабинете, не обманывал меня. Секретного ключа у него не могло быть.

– Скажи, а что там за шифрование? – поинтересовался я.
– Эллиптические кривые, длина ключа 521 бит, – ответил Дэн.

У меня челюсть упала на пол. Шифрование на основе эллиптических кривых считалось более надёжным, чем общепринятое RSA, поскольку алгоритмы восстановления закрытого ключа не поддавались ускоренному взлому с помощью современных квантовых псевдокомпьютеров.

– Не хочется тебя расстраивать, – начал я печальную весть, – но мы эти кривые только что поломали.

В телефонной трубке вновь воцарилась пауза, и я в очередной раз решил, что где-то между мною и Москвой потерялся IP-пакет, вследствие чего связь прервалась. Однако через несколько секунд Дэн вновь подал голос.

– Жентяй! Ты идиот! – безапелляционно заявил он.

На этот раз паузу взял я, мучительно соображая, что же мной было сделано не так.

– У меня телефон на прослушке! – напомнил мне Дэн.

Я грязно выругался и с грохотом впечатал трубку в предназначенное для неё место на дисковом телефоне. «Вот это вляпался!» — подумал я. С таким же успехом можно было в разговоре рассказать о покушении на какого-нибудь президента – и то бы реакция была не такой быстрой, как на сообщение о том, что мне удалось взломать самый стойкий криптографический алгоритм, поставив под угрозу существование человеческой цивилизации.

Когда способность соображать вернулась ко мне, я помчался в рабочий кабинет. Мальчуган словно не заметил моего отсутствия и продолжал читать дневник. Я подбежал к столу, схватил с него лист с графиком и формулами и положил его в карман брюк, предварительно сложив вчетверо. Затем я выбежал из кабинета и закрыл дверь.

– Таня! – крикнул я в левую сторону коридора.

Ответа не последовало. Я пробежал по коридору мимо широкой мраморной лестницы, ведущей на первый этаж, и оказался в левой части здания. Оформленный под кирпич туф нежного персикового цвета на стенах, а также украшенные причудливой резьбой деревянные горшки с экзотическими цветами на высоте чуть ниже человеческого роста говорили о том, что девушка должна была быть где-то неподалёку.

– Тааааааааааааааань! – кричал я что было сил. – Где ты?

Отклика на мои крики не было. Наконец, ближе к концу коридора я услышал шум воды. Подбежав к ванной, я дернул ручку, но дверь не открылась.

– Дверь может быть открыта только изнутри! – произнёс бездушный металлический голос.

Время поджимало. Весь этот мир висел на волоске. Я не мог ждать. Стукнув по пульту СКД справа от двери, я закричал:

– Аварийная ситуация, код 29-11! Открыть замок!

Бездушная железка послушалась меня, и я попал в миниатюрное царство Нептуна.

– Танюша! – сказал я с порога запыхавшимся голосом. – Собирай сына! Нам нужно срочно отсюда уезжать!

Отдышавшись, я мельком оглядел ванную комнату. Невысокая темноволосая симпатяшка с распущенными мокрыми прядями стояла в большой ванне попой ко мне и лицом к настенному зеркалу. Она держала в руке розовую бритву, а её лобок был густо обмазан пеной. С удивлением посмотрев на меня через зеркало, девушка показала бритвой в сторону промежности и молвила:

– Но я ещё даже не начала…

Я внимательно осмотрел девушку со спины. Затем я залез в карман брюк и вынул лист мелованной бумаги. «К чёрту эллиптические…» – подумал я, швырнул скомканный лист в унитаз и дёрнул ручку смыва до упора. Погибель человечества в считанные секунды унеслась в неизведанные дали. Добравшись до девушки, я поднял со дна ванны душевую насадку и направил её на пену. Когда вода одержала победу над толстым слоем Pure Silk, я посмотрел в зеркало и, отобрав у девушки бритву, сказал:

– Так мне нравится больше!