Сегодня я общался в телеграме с пышнопопой симпатяшкой. Она не без гордости сказала мне, что в эту пятницу заставила себя пойти на фитнес. «Я наверное медаль заслужила!» — сказала девушка, описав мне симптомы молочной кислоты, напавшей на неё с непривычки. И, конечно, я не смог отказать девушке — нарисовал ей подходящую медаль :).
Осенняя апатия любит нападать неожиданно, без объявления войны, и со всех сторон. В результате нападения начинают происходить многочисленные странные вещи. На полу и на мебели оседает месячная пыль. На кухне в мойке появляется трёхдневная гора грязной посуды, никуда при этом не исчезая и не становясь чистой. В холодильнике можно найти разве что кусок колбасы и бутылку йогурта. По всему подоконнику чинно бродят божьи коровки – и никто этих мини-черепах не выгоняет. А самое обидное – ничего не пишется.
Грусть. Тоска. Печаль. Но ситуация пока не выглядит безвыходной. Что делают нормальные люди – Homo Normalis – когда на них нападает апатия? Конечно, пытаются всячески от неё отбиться. Обычно в таких случаях устраиваются встречи, свидания, вечеринки и прочие подобные мероприятия, на которых присутствует [в меру] большое количество людей и на которых нет места грусти & Co. Я в чём-то солидарен с Homo Normalis. От апатии, конечно, нужно отбиваться. Однако самый простой для них вариант мне совершенно не подходит. Большие компании лишь ухудшат ситуацию, а зазвать на свидание некого. А? Что? Девушка, которой от меня нужны только пиво и киношки? Боюсь, после моего предыдущего произведения в этом блоге она у меня на горизонте не появится :). Поэтому приходится искать какие-то «негуманные» способы борьбы с апатией.
Мы приехали с девушкой в далёкий город у моря. Намереваясь задержаться в нём не больше, чем на день, мы побродили по первой береговой линии, отыскали дом с самым удачным видом на море и сняли в нём квартиру.
— А давай устроим здесь вечеринку! – предложила девушка, когда мы оказались с ней на балконе уютной квартиры.
— Ты ведь знаешь, что я чувствую себя комфортно только в компаниях с количеством приглашённых не больше одной, — парировал я.
— Но ты начинаешь новую жизнь, — заметила русоволосая симпатяшка. – Должна же она отличаться от той, что была в твоём тёмном прошлом?
Я поморщился.
— Пожалуйста, дай людям шанс! – взмолилась девушка. – Хотя бы сегодня. Я уверена, тебе понравится.
Женя стояла на берегу озера в нескольких шагах от водной глади и искала общий язык со своим спутником. Разговор был сложным и не слишком приятным. Изредка Женя вытягивала из-за спины свой русый хвостик, укладывала его на плечо и теребила кончики волос – словно в этих покрытых лёгким налётом рыжести кончиках было сокрыто решение всех обсуждаемых на берегу вопросов.
В какой-то момент Женя потеряла надежду. Она распустила свои волосы, повернулась к парню спиной, сделала пару шагов в сторону озера и, аккуратно приподняв подол своего длинного чёрного платья, забралась в причаленную к берегу лодку. Спутник не стал её останавливать. Он подошёл к лодке и толкнул её, отправив Женю в плавание. Девушка даже не посмотрела в сторону берега — он перестал для неё существовать. Женя стояла по центру лодки, с трудом сохраняя равновесие, и смотрела вперёд, туда, где должен был появиться другой берег — но видела лишь бескрайнюю воду и бескрайнее звёздное небо.
22 августа 2019 года я побывал на выставке в краеведческом музее, которая была посвящена истории Кузбасса. Несколько залов с экспонатами из прошлого – далёкого и не очень – задержали меня в музее на целых полчаса. Временами среди экспонатов попадались и тактильно приятные – рыжие бéлки, слегка поседевшие соболя и традиционная одежда шорцев и телеутов из грубо обработанного льна. И, конечно, ни один из них не ускользнул от моих пальцев.
Но больше всего меня заинтересовало гусиное перо. Мне ни разу в жизни не приходилось им писать, хотя в детстве я частенько теребил такое перо у отца на рабочем столе. И тут вдруг научный консультант музея сама предлагает воспользоваться настоящим пером и настоящей чернильницей! Я не мог упустить такую возможность. Вынув из органайзера изрядно распушенное перо, я аккуратно обмакнул его кончик в чернильницу и попробовал написать несколько букв. Это было необычно. Перо с лёгким шелестом двигалось по бумаге и оставляло на ней довольно толстый чернильный след. Однако очень быстро, уже на второй букве, чернила закончились. Произошло это настолько неожиданно, что я даже опешил. Если в шариковых и чернильных ручках момент исчезновения подачи пасты или чернил ощущается тактильно, то перо никаких сигналов не подаёт. Кроме того, расход чернил был довольно существенным. Даже если перо тщательно обмакнуть – можно написать максимум три буквы. И, конечно, посадить кляксу таким инструментом было куда проще, чем любой авторучкой. А ведь когда-то гусиное перо было единственным доступным способом написания литературных произведений.
Мы с девушкой сидели на скамейке в центральном парке Междуреченска и общались. В какой-то момент она вытащила из своей сумочки книгу. Небольшой томик с персиковым обрезом был в кожаном переплёте необычного сиреневого цвета, а на обложке была фамилия девушки и название – «Лабиринт Лиловой Розы».
— Ты до сих пор пишешь! – восхитился я.
— Тебе тоже наверняка есть чем поделиться, — сказала девушка с уверенностью.
Прикоснувшись к свободной от книги ладошке девушки, я с грустью признался:
— Я не живу. Если чем и делюсь, то как и ты — лишь своими фантазиями.
Девушка нахмурившись посмотрела на меня. Она поднялась со скамейки, поправила свои тёмные волосы и ушла в сторону спортивного комплекса, оставив меня наедине со своей книгой.
Я лежал на освещённой солнечным светом кушетке в довольно крупном медицинском кабинете. Дама в почтенном возрасте, облачённая в белый халат, подошла ко мне и измазала правую половину пуза прохладным гелем.
Исходя из прошлого опыта, на УЗИ я приходил лишь тогда, когда боли в животе доставляли мне дискомфорт и вынуждали вскрывать аптечку. Очевидно, сейчас настали как раз такие времена, и я решился добраться до врачевателей, потратив четырёхзначную сумму в рублях.
Закончив с гелем, дама неспешно сняла датчик с огромного шкафа с надписью MindRay DC-8 и принялась перемещать его по правой части живота, наблюдая за происходящим на экране. По всей видимости, через минуту картинка на мониторе обрела завершённые формы, и дама вполне ожидаемо поморщилась.
Этот будний день был не таким, как все остальные. Я был на экскурсии в здании по адресу Сибирская, 46 в составе небольшой группы из десяти человек. Гид водил нас по лабиринтам коридоров крупного многоэтажного здания. Иногда мы заходили в помещения, в которых оказывалось то почтовое отделение, то завод по выдуву стеклянной продукции, то кол-центр провайдера. Гид монотонно и по бумажке зачитывала нам заранее заготовленные речи.
Мне было скучно на экскурсии. И в нашей компании я постоянно замечал ещё одну девушку, которая также не была довольна прогулкой по странному зданию. Невысокая темноволосая симпатяшка в светлой кофте и в джинсах скинни не слушала гида, с грустью смотрела по сторонам и время от времени вынимала из своей сумочки смартфон, чтобы прочитать важные сообщения.
