Пока человек ощущает боль — он жив.
Пока человек ощущает чужую боль — он человек.
Франсуа Гизо
Большинство людей, живущих на Земле, пытаются во всём, с чем они сталкиваются, отыскать смысл, поскольку его наличие крайне важно для них. Если люди понимают смысл предмета, явления или события – они легко могут выстроить длинные логические цепочки, дать точные прогнозы, принять осознанные решения. Всё, что подавляющему большинству кажется бессмысленным, пугает их. Отсутствие смысла – как отсутствие полезной информации. Ноль. Пустота. То, от чего хочется избавиться или убежать.
Но есть совершенно другой подход к пониманию мира. Нет, он не отвергает смысл полностью, но считает его шаткой и изменчивой субстанцией, которая не заслуживает доверия. При таком подходе больший вес имеет не смысл явлений и событий, а их истоки. То, с чего всё началось. И с моей точки зрения данный подход более гибкий. Он позволяет отойти от обобщений, стереотипов и рамок; не убегать в страхе от того, что с первого взгляда кажется странным и непонятным. Минусы, несомненно, тоже есть. Истоки могут оказаться в самых неожиданных местах, и потому может потребоваться немало времени и других, не менее важных для прогрессивной общественности ресурсов, чтобы до них добраться. И всё же есть люди, для которых долгий и сложный поиск истоков перевешивает простой и понятный смысл.
Это было небольшое, но важное лирическое отступление, и теперь я перейду к самому рассказу. В 2022 году в моей жизни появилось немало новых людей. Из-за цепочки случайных событий в марте прошлого года я оказался в мире парных танцев, у преподавателя хастла по имени Алла, с которой мы знакомы уже 25 лет. После долгого периода затворничества первое время у меня был сильный передоз общения. Но я привык. Тем более что с большинством людей приходилось общаться только в танцевальном зале. Однако среди всех людей, появившихся в моей жизни в 2022 году, была одна особенная девушка. Этот рассказ – о ней.
Знакомство
В конце июня 2022 года на занятие пришла новая партнёрша. Её звали Юлей. Она была уже третьей новенькой, присоединившейся к занятиям у Аллы в июне. Несомненно, мне не терпелось потанцевать с этой русоволосой симпатяшкой, оценить, насколько хорошо она ведётся. Дождавшись, когда девушке объяснят базовый шаг, я встал к ней в пару и взял за руки. И после первых же движений под музыку что-то произошло. Я неожиданно начал дрожать.
Тогда мне этот эпизод показался странным и непонятным. Это не мог быть страх. Смущение тоже было маловероятным, поскольку девушка, несмотря на свою безупречную внешность, совершенно не подходила мне физически. Она была очень высокой – на пару сантиметров выше меня – и по крайней мере 50 размера. Тем не менее, мы танцевали, смотрели друг другу в глаза, а я дрожал. Это длилось секунд десять, может быть чуть дольше. Такая реакция на танец с девушкой у меня была первый раз. В итоге я не придал этому значения. К тому же, потанцевав с девушкой ещё немного в тот день, я без труда заметил, что у неё был опыт в танцах. Юля была невероятно послушной – реагировала на мои импульсы и не делала ничего сама. Две девушки, которые пришли на занятия месяцем ранее, не могли похвастаться таким тактильным откликом. И я решил, что дрожь – это лишь реакция на её отзывчивость, к которой я не был готов.
На следующих занятиях неожиданно выяснилось, что танцевать с Юлей мне было куда комфортнее, чем с девушками оптимального для меня 44 размера. Я по возможности старался вставать в пару именно с этой девушкой. Но общаться с ней за пределами танцевального зала я даже и не помышлял. Девушка по моим оценкам была примерно на 15 лет моложе меня, к тому же на одном из первых занятий краем уха я услышал, что у Юли есть муж и дочь. Ещё меня немало напугала её страница в VK, которую я тут же закрыл, обнаружив полторы тысячи друзей. И потому я лишь наслаждался танцами с ней.
Эта девушка могла так и остаться всего лишь моей любимой партнёршей по танцам. Но в какой-то момент в дело вмешалась интуиция.
Флирт
7 августа 2022 года Алла выложила в закрытую группу записи занятий за последние два месяца. Просто порекомендовала нам посмотреть на себя со стороны, сделать выводы, внести какие-то предложения или задать вопросы. И хотя записей было никак не меньше двух десятков, а смотреть их было совершенно не обязательно – какая-то неведомая сила заставила меня открыть ролик от 3 июля. Я посмотрел всего десять секунд, уронил челюсть на пол, вытаращил глаза и остановил воспроизведение. На всякий случай я перемотал видео на начало и пересмотрел этот кусок заново, чтобы убедиться в том, что мне ничего не померещилось. Но глаза меня не обманывали. На этих десяти секундах во время перерыва в занятии я старательно зеркалил все движения стоящей напротив меня Юли, которые, конечно, никакого отношения к танцам не имели.
Тогда я был в шоке. И шок у меня был не оттого, что я флиртовал, хотя всю жизнь искренне считал, что не умею этого делать. И даже не оттого, что это было второе занятие с Юлей. Дело было в том, что я совершенно не помнил этого момента. Я флиртовал с девушкой неосознанно. Уже на втором занятии! Мне это казалось чем-то немыслимым. Я почему-то был уверен, что после крайне неприятного инцидента в июле 2018 года я уже никогда не смогу расслабиться, отключить контроль и что-то сделать непроизвольно. Но эта запись с занятия свидетельствовала об обратном. И меня это сильно напугало.
По итогу я принял решение включить на занятиях контроль на полную катушку, чтобы у меня не было никакой возможности флиртовать с Юлей. Но это не помогало. Несколько раз я ловил себя за тем, что зеркалю девушку в паузах между танцами. И хотя Юля по моим оценкам не смотрела на меня в такие моменты – я прекрасно понимал, что не заметить столь откровенный и неоднократный флирт с моей стороны она не могла. Но и пообщаться с ней за пределами танцевального зала я тоже не решался. Объективная оценка потенциальных отношений с ней давала крайне неутешительный прогноз.
Впрочем, там, где логика и здравый смысл дают однозначный вердикт на основе неоспоримых фактов, у бессознательного может быть особое мнение. И вскоре оно снова вышло на сцену.
Муза
17 августа 2022 года, спустя десять дней после неожиданной находки в записях с занятий, мне приснился первый сон с Юлей. Используя какие-то причудливые локации и злободневные темы, бессознательное доходчиво показало, насколько мне дорога эта девушка. В том сне должен был случиться неизбежный конец света, и я решил отыскать Юлю, чтобы провести с ней последние часы. Бессознательное не рассказывало мне об истоках такого отношения к девушке – оно просто поставило меня перед фактом.
Несмотря на этот сон, я продолжал бездействовать. Я искренне не понимал, что происходит. Да, к тому времени я уже не сомневался в тёплых чувствах к Юле. Но я не видел для них веских причин, зато видел немало различных препятствий. И тогда бессознательное открыло огонь на поражение — за следующие три недели мне приснилось ещё три сна с Юлей, в которых оно изощрённо издевалось над всеми моими страхами и выдуманными преградами, показывая, насколько они нелепы. Всё это было чем-то схожим с терминальным состоянием, когда гипоталамус уже не способен поддерживать гомеостаз и выбрасывает все имеющиеся в его распоряжении гормоны и нейромедиаторы в надежде хоть ненадолго отсрочить неизбежное.
Изменилось ли что-нибудь после этих снов? Да. Я наконец-то начал воспринимать Юлю как девушку, с которой мне бы хотелось связать свою жизнь. Но крайне небогатый опыт общения с людьми не давал мне исполнить заветное на тот момент желание – познакомиться с девушкой поближе и узнать о ней чуть больше, понять, чем же она меня так зацепила и как я могу сделать её жизнь проще. Очевидно, бессознательное предусмотрело такое развитие событий – и в определённый момент я всё же получил отклик на свои неосознанные знаки внимания.
Пять минут
15 сентября после занятий я возвращался домой в большой компании. Помимо Аллы, которая почти всегда уходила с занятий вместе со мной, в тот день к нам присоединилась Юля и ещё один преподаватель, Женя. В таких больших компаниях я не могу общаться, и пока мы шли от бульвара Строителей до Волгоградской – я не проронил ни слова. На перекрёстке с Волгоградской мы все должны были разойтись в разные стороны. Алла с Женей уходила налево, Юля направлялась направо, а мне нужно было идти прямо. Но когда я уже хотел было обнять Юлю – она вдруг сказала мне: «Ты же прямо идёшь? Я пройдусь с тобой до Терешковой».
В тот момент я просто выпал из реальности. Причём настолько, что попрощался с Женей лишь после того, как он меня одёрнул. Мы с Юлей перешли на другую сторону Волгоградской и отправились по проспекту. Следующий перекрёсток был в пяти минутах ходьбы, так что время не было нашим союзником. Я на мгновение закрыл глаза, включил интуицию на полную катушку и задал девушке всего один вопрос. И я не ошибся. Юля рассказала мне захватывающую историю из своей жизни. Мне практически не пришлось задавать каких-то дополнительных вопросов, а девушка так увлеклась рассказом, что в какой-то момент даже спрятала свой смартфон. И, конечно, рассказ девушки вышел далеко за рамки того вопроса, который я ей задал. За те пять минут, что мы шли по шумному проспекту в окружении несметного количества людей, я узнал о танцевальном опыте Юли. Она рассказала мне, каким танцем она занималась раньше, что ей в этом танце не понравилось и почему она пришла на хастл. Кроме того, из рассказа девушки я узнал, что она некоторое время жила в Анапе. Для меня это было удивительным – и я с трудом удержался от вопросов о своей мечте, позволив Юле продолжить свой рассказ.
Я признался девушке, что мне с ней очень комфортно танцевать – гораздо комфортней, чем с другими партнёршами из нашей группы. То, что я услышал в ответ, повергло меня в шок. Те слова, которые сказала мне Юля, могла произнести только девушка, пережившая предательство. Но мы с ней не были настолько знакомы, чтобы я мог в тот момент расспрашивать у неё подробности. Да и к тому времени мы уже дошли с Юлей до перекрёстка с Терешковой, где ей нужно было идти направо. Пришло время прощаться. За те пять минут, что мы общались с девушкой вдвоём, она подарила мне столько ярких эмоций и полезной информации, что я не мог ограничиться лишь тёплыми объятиями. Я закрыл глаза, обнял девушку, после чего положил свою руку на её левое плечо и погладил её руку по всей длине, задержавшись на ладошке. «До воскресенья!» — сказал я ей, неохотно отпуская согнутые кончики пальцев. «До воскресенья!» — ответила мне Юля с улыбкой.
Чуть позже вечером того дня я всё-таки решил узнать о Юле побольше из доступных источников. И когда я обнаружил её страницу в запрещённой ныне социальной сети Instagram – меня поджидал ещё один шок. Среди фотоотчётов о насыщенной событиями жизни я нашёл её картины. Да, девушка рисовала. И это были самые невероятные рисунки, какие я видел в своей жизни. Юля использовала одну из самых сложных и капризных техник в изобразительном искусстве – акварель – и по обилию лессировки и плавных градиентов было заметно, что она ей очень хорошо владеет. Но главное, конечно, не то, как она рисовала, а то, что она рисовала. Это было самое настоящее творчество – такое, к которому люди приходят не из желания заработать или прославиться, а из-за жесточайших душевных потрясений. Любимые места. Любимые персонажи. Родная стихия. Ничего модного и современного, никаких попыток сделать свои произведения привлекательными для широких масс. Девушка рисовала для себя.
Среди всей этой акварельной феерии я обнаружил один рисунок, датированный июлем 2022 года, который соединил всё то, что я знал о Юле к тому моменту, в единую картину. На рисунке был изображён маяк в Анапе на закате. По стилю это произведение ничем не выделялось среди творчества девушки, однако на нём была одна незначительная деталь, которая отсутствовала на других картинах, нарисованных чуть ранее. В правом нижнем углу Юля поставила вензель со своей девичьей фамилией.
И тут я вспомнил первый танец с Юлей в конце июня. Та дрожь, которая мне тогда показалась странной и беспричинной, стала вполне объяснимой. Девушка скрывала сильнейшую боль, которую я каким-то образом смог заметить. Творчество, танцы и непрерывный водоворот событий в жизни были для неё спасением. И я смотрел на Юлю как в метафизическое зеркало.
В этой не слишком радужной картине оставался всего один элемент, который пока никак не проявлялся.
Эндорфин
На этом моменте я сделаю ещё одно небольшое лирическое отступление. Как я уже не раз отмечал в блоге, танцы дарили мне невероятно яркие эмоции. После многих лет одиночества и отсутствия жизненно необходимых тактильных ощущений хастл стал для меня настоящим спасением. Но мало кто знает, на какие безумия мне пришлось пойти, чтобы остаться в парных танцах.
В сентябре 2022 года у меня в очередной раз заболела спина. Перед занятиями мне приходилось обмазывать поясницу обезболивающей мазью, чтобы движения были не слишком скованными. Во второй половине сентября боли стали настолько неприятными, что я решил сделать МРТ. И никогда ещё в этой жизни я так сильно не боялся, как в тот день, когда пришёл в диагностический центр. Ещё не так давно в моей жизни не было ничего, о чём стоило бы жалеть – и я был готов принять любое заключение врачей. Но те пять минут общения с Юлей изменили всё. Я боялся получить на руки приговор, который бы не позволил мне сделать её жизнь проще и поделиться с ней своими дарами.
В заключении, которое мне выдали в диагностическом центре, не было чего-то смертельно опасного, но две грыжи поясничного отдела, обнаруженные на МРТ, угрожали поставить крест на танцах. Пусть хастл и не спортивный танец и не так сильно грузит поясницу, как латиноамериканские танцы – продолжение занятий могло лишь ухудшить ситуацию. Но я не мог уйти. По крайней мере до предметного разговора с Юлей, которая в начале октября на неопределённый срок уехала в Краснодарский край, поближе к своей мечте.
1 ноября 2022 года из-за слишком уж амплитудных приседаний я добил спину окончательно. Ноющая боль превратилась в острую, причём в такую сильную, что я с трудом ходил и практически не мог согнуться. Но поскольку я тогда был единственным парнем, который приходил на танцы, я не мог подвести Аллу. Пара таблеток кеторола к вечеру значительно улучшила ситуацию. Я предупредил всех, что не смогу делать поддержки – и всё-таки пришёл на занятие.
Впрочем, несмотря на суровый обезболивающий эффект, кеторол помогал лишь на ограниченное время и не устранял боли полностью. В последующие дни такой сильной боли, как 1 ноября, уже не было, однако ощущения в спине были не слишком приятными, поэтому их всё-таки приходилось заглушать кеторолом.
6 ноября, в воскресенье, в нашем танцевальном зале была традиционная дискотека. Я ждал этого дня с нетерпением. По уточнённым данным, именно в этот день Юля должна была вернуться в Кемерово и прийти на дискотеку. Мне же в очередной раз пришлось принимать обезболивающее, чтобы можно было комфортно танцевать. В тот день на дискотеку пришло немало девушек, а из парней, танцующих хастл, был только я. Первый час я танцевал почти без перерыва со всеми девушками. Алла помогала мне как могла, выступая в роли второго партнёра. После каждого танца я ненадолго выглядывал в вестибюль. Я очень ждал Юлю. И она пришла.
Через час после начала дискотеки девушка наконец-то появилась на пороге танцевальной студии. Наверное, никогда в жизни я ещё не был так счастлив видеть девушку. Весь следующий час я танцевал только с Юлей. Если посмотреть на фотографии, что были сделаны на той дискотеке – можно было подумать, что я не просто танцевал с девушкой в красном, а держал в руках свою самую большую мечту. И в какой-то момент во время последнего танца с Юлей я неожиданно почувствовал, как у меня исчезает напряжение в руках и расслабляются мышцы. Я уже почти забыл эти ощущения, потому что жил без них долгие пять лет. Но, к сожалению, танец быстро закончился, а Юле уже нужно было возвращаться домой, к дочке.
На следующий день я проснулся, встал с кровати – и меня снова охватил привычный уже шок. Спина совершенно не болела. Да, бессознательное в очередной раз безошибочно обнаружило источник эндорфина и, несмотря на ожесточённое сопротивление, заставило меня совершить немало безумий, чтобы продемонстрировать мне, что Юля – не та девушка, которую я могу безболезненно потерять.
Теперь оставался лишь предметный разговор с Юлей. Но что-то пошло не так.
Конец света
На воскресном занятии 20 ноября 2022 года я заметил, что Юля сильно обиделась на меня. С моей точки зрения я не давал каких-либо поводов, однако всё говорило об обратном. В тот день впервые за всё время нашего общения девушка ушла с занятий, не обнявшись со мной. Для меня это было громом среди ясного неба. Вечером должна была состояться традиционная дискотека, но я после занятия пребывал в состоянии истерики и хотел уже отказаться от этого мероприятия. За три часа до дискотеки я всё-таки решил сходить в аптеку и взять успокоительное. И когда я зашёл в вестибюль здания, где находилась аптека, я увидел внутри ещё один вход – в магазин с цветами.
Очевидно, мозг у меня тогда отключился совершенно. Я забыл о том, что у меня истерика и мне срочно требуется успокоительное — и прошёл в цветочный магазин. Осмотрев яркие и благоухающие приятными ароматами витрины, я подошёл к девушке за прилавком и попросил её тщательно упаковать один из букетов. Успокоительное в тот день я так и не взял.
На дискотеку я приехал на полчаса раньше, чтобы спрятать букет под столом администратора неподалёку от выхода из зала. Кроме того, я попросил Аллу потанцевать со мной до начала дискотеки, чтобы она оценила, могу ли я встать в пару в таком состоянии, так как я ощущал невероятное напряжение в руках. «Всё нормально!» — успокоила меня тогда девушка после минутного теста. – «Танцуй!». И я танцевал все три часа. Но Юля в тот день не пришла. Она знала, что я буду на дискотеке – и никак даже не намекнула на то, что не придёт. В итоге спонтанный подарок, предназначенный ей, оказался у Аллы. А я принял решение на неопределённый срок перейти к индивидуальным занятиям, чтобы не пересекаться с Юлей и попытаться понять, как жить дальше.
Конечно, моё исчезновение с групповых занятий не осталось незамеченным. С самых первых дней моего появления на танцах я не пропустил ни единого занятия. Одна из девушек, которой было комфортно танцевать со мной, поинтересовалась истинными мотивами моего решения. Когда я приоткрыл секрет, не раскрывая при этом своих тёплых чувств к Юле, эта девушка смогла заставить меня взглянуть на сложившуюся ситуацию иначе. После пропуска двух занятий я всё-таки решил вернуться к танцам в группе. И я был немало удивлён, когда субботним вечером Юля в Telegram неожиданно предложила подвезти меня до танцевального зала на воскресное занятие в 30-градусную стужу. Правда, тогда из-за небольшой коммунальной аварии Юля не смогла доехать до меня и сама немного опоздала на занятие. Но 27 ноября я уже не заметил в ней ни следа от той обиды и злобы, что я наблюдал неделей ранее. Единственное, что изменилось в наших танцах – это то, что я старался не делать пауз и заставлял Юлю постоянно быть в движении. И, судя по её реакции, такой активный танец, не дающий возможности остановиться и подумать, был ей больше по душе.
6 декабря я впервые танцевал с Юлей с закрытыми глазами. В тот день мы разбирали на занятии достаточно сложный элемент, требующий контрбаланса. В какой-то момент мы с Юлей дружно закрыли глаза и отклонились назад, держа друг друга за руки. Мы отклонялись и притягивались друг к другу секунд десять, не больше. Я знал, что этот танец вслепую приведёт к странным событиям. И они не заставили себя долго ждать. В самом конце того занятия, когда мы с Юлей танцевали последний танец в своё удовольствие, в зале неожиданно погас свет. Как позже выяснилось – электроэнергия исчезла во всём Ленинском районе города. Сто тысяч ни в чём не повинных мирных жителей остались без света почти на полчаса.
Эта и без того безумная история спустя два дня получила ещё более безумное продолжение. Одна из девушек, которая посещала танцы у Аллы, созналась, что этот блэкаут в Ленинском районе – её рук дело. С учётом того, где она работала, сомневаться в её словах не приходилось. Я, конечно, склонен считать всё произошедшее не более чем случайностью, но согласитесь – в этот раз случайностей в пересчёте на квадратный метр было необычно много.
Арсенал
Всё это время Юля продолжала мне сниться. Я не помню, чтобы когда-нибудь раньше бессознательное так сильно на меня давило. В большинстве снов уничтожались мои каким-то чудом сохранившиеся страхи; и лишь один из них выделялся на общем фоне – сон, показавший мне, в чём мы с Юлей не сможем сейчас найти общего языка. В том сне я попытался заставить девушку остановиться – замедлиться, убрать из жизни лишнюю суету, не торопиться. И хотя я нашёл эффективный способ – в результате случилось страшное. Локальный апокалипсис, не оставивший шансов нам обоим.
В конце декабря, так и не найдя возможности для предметного разговора, я в Telegram предложил Юле пообщаться наедине об Анапе. Девушка ответила мне категорическим отказом. Я решил ничего не предпринимать. Любые мои попытки достучаться до девушки в тот момент были бы безрезультатными. Ещё несколько занятий мы пытались делать вид, что ничего не происходит. Я всё так же незаметно для себя флиртовал с Юлей. Девушка всё так же танцевала со мной. Однако в конце января 2023 года мы почти одновременно ушли с танцев. По разным причинам.
С тех пор, как я встретил Юлю, бессознательное эффективно задействовало почти весь свой арсенал. Не раз мне на помощь приходила интуиция, помогая принять оптимальное решение. Целый ворох снов избавил меня от ненужных страхов и мешающих рамок, доходчиво показал то, что я не хотел признавать. Неосознанное и неконтролируемое проявление внимания к девушке, о котором я мог и не узнать – тоже его рук дело. Творчество также не осталось в стороне — я написал множество сюрреалистичной прозы и даже начал рисовать. Где-то в глубине души я надеялся, что в бой вступит самое тяжёлое вооружение – инстинкт самосохранения, ведь по сути я сейчас отказываюсь от неиссякаемого источника эндорфина – единственного на данный момент способа танцевать без боли. Но последний страж бездействует. Ведь это всего лишь физическая боль. Это не страшно.
Если же убрать из моего рассказа весь арсенал бессознательного, то что останется от моего рассказа в итоге? Немногое. Полгода. Шесть месяцев, в течение которых мы виделись с Юлей. Пять минут. Та единственная наша прогулка, когда мы общались и я мог уделить девушке всё своё внимание. И было ещё кое-что. Всего лишь одна секунда. Секунда тактильного контакта, вызвавшая дрожь. Мгновение, с которого всё началось.
